Когда одни страдают, а другие требуют «подлинного мира»
Вся риторика УГКЦ и лично Шевчука строится на «справедливости» в войне. Что этой самой справедливости нужно добиваться любой ценой, не считаясь ни с какими жертвами.
Глава УГКЦ Шевчук на конференции в Польше в очередной раз высказался против окончания войны с РФ, сообщив, что «настоящий мир не имеет ничего общего с пацифизмом». Он раскритиковал идею «мира любой ценой» и заявил, что «подлинный мир связан с правдой и справедливостью для жертв, восстановлением международного права и ответственности преступников».
Под словами Шевчука о «восстановлении международного права и ответственностью преступников» в нынешней ситуации можно понимать только капитуляцию РФ. Насколько она сегодня реальна?
Учитывая состояние на фронте, экономике и перспективы с международной помощью Украине, такая вероятность крайне низка. В то же время, в стране ежедневно продолжает гибнуть множество украинцев: и военных, и мирных. Почему же Шевчук это игнорирует? Думается, причин тут несколько.
1. Большая часть приходов УГКЦ находится за границей, они от войны не страдают. Более того, украинских беженцев в ЕС (преимущественно православных) усердно обхаживают униатские клирики. И часто – успешно, УГКЦ – растет.
2. Несмотря на мощную экспансию после Евромайдана на восток Украины, подавляющая часть украинских приходов УГКЦ приходится на Западную Украину. Люди там почти не ощущают дыхания войны. Если и случаются прилеты, то очень нечасто.
3. Клириков УГКЦ не мобилизуют, они под бронью. А «нужных» униатам людей они от войны «патриотично» прячут.
Вся риторика УГКЦ и лично Шевчука строится на «справедливости» в войне. Что этой самой справедливости нужно добиваться любой ценой, не считаясь ни с какими жертвами. Вот только так получается, что греко-католики от этой «цены» страдают гораздо меньше остальных, поскольку их в «военных» регионах почти нет. Да, в Галичине тоже «работают» ТЦК, отправляя прихожан УГКЦ на фронт. Но, видимо, не настолько эффективно, чтобы влиять на риторику униатских лидеров.
На словах у нас «единая страна». А на деле немного иначе: одна ее часть страдает от войны, другая – призывает воевать до «подлинного мира».
